Читати книгу - "Лучше, чем в фильмах, Лінн Пайнтер"

И мой папа был самым крутым человеком на планете, потому что не написал мне ни слова предупреждения, когда узнал, что я бесцельно катаюсь по городу после полуночи. Это должно быть убивало его.

По дороге домой я думала купить мороженое, но мне не хотелось выходить из машины, поэтому я остановилась на «Макдональдсе». Я просто хотела вернуться домой, грустно поесть, посмотреть фильм и попытаться забыть, как сильно я себя унизила.

Пенни. Серьёзно? Они, наверное, смеялись надо мной, пока не упали друг другу в объятия и не занялись идеальным сексом.

— Блин! — Я схватила пригоршню картошки фри и засунула её в рот, прежде чем заехать на парковочное место. Оно больше не было моим — оно навсегда принадлежало Уэсу — но в данный момент мне было все равно. Его машина стояла на его подъездной дорожке, так что к чёрту его.

Однако вместо того, чтобы выйти из машины после параллельной парковки, я просто сидела там, с жадностью поглощая еду и слушая радио. Выходить из машины и идти через дорогу в тот усталый момент казалось трудным, к тому же я страшно боялась столкнуться со счастливой парой. Было бы просто удачей пройти мимо в тот самый момент, когда они решили разгорячиться на его подъездной дорожке, или ещё что-нибудь столь же кошмарное.

Я доела свою еду и пила шоколадный коктейль, откинувшись на спинку сиденья, когда раздался стук в окно.

— Чёрт! — Я подпрыгнула, и моя соломинка разбрызгала молочный коктейль на толстовку Уэса. Я посмотрела в запотевшее окно и увидела высокую фигуру в школьном бомбере.

Кто-нибудь, пожалуйста, убейте меня.

Я вытерла рот пальцами, откинула сиденье и опустила стекло. Одарив его холодной улыбкой.

— Да?

Уэс уставился на меня сверху вниз.

— Что ты делаешь?

— Э… паркуюсь.

— Я видел, как ты парковалась десять минут назад. Попробуй ещё раз.

— Воу. Ты что, настолько жуткий?

— Я хотел поговорить с тобой, так что да, я ждал. Но теперь я думаю, что, возможно, ты никогда не выйдешь из этой машины.

Я закатила глаза и отставила свой коктейль. Очевидно, мне предстояло столкнуться с ним и моим полным унижением дважды за одну ночь. Как здорово. Я вышла из машины и захлопнула дверцу. Скрестила руки и посмотрела ему в лицо.

— Что тебе нужно?

— Ну, для начала, мне нужно, чтобы ты объяснила то, что произошло ранее.

Моё сердце сжалось, когда я посмотрела на него. Его волосы были взъерошены, как будто он сто раз провёл по ним рукой, а под бомбером на нём была расстёгнутая рубашка и брюки от смокинга. Он был в полном беспорядке, и у меня чесались пальцы от желания прикоснуться к нему.

Я сузила глаза и изобразила замешательство.

— Ты говоришь о том, когда я потеряла свой…

— Нет. — Он бросил на меня предупреждающий взгляд и сказал: — Не говори «пенни».

— Извини. — Я опустила взгляд на свои кеды и пробормотала: — Счастливая монета.

— Серьёзно? Ты придерживаешься этого?

Я просто пожала плечами и уставился на свои «Чаки», не зная, что сказать. Все, что я планировала сказать ему во время своей «будь смелой» фазы, было труднее произнести после того, как я увидела его с Алекс. Особенно когда он выглядел таким несчастным, увидев меня в Секретной зоне.

Я все ещё не могла поверить, что он привёл её туда.

Его ноздри раздулись, и он сказал: — О, ну, это всё объясняет.

— Почему ты на меня злишься? — Я подняла глаза к его лицу и ждала ответа. Я была той, кто хотел самопроизвольно воспламенится. Почему он был таким злым?

Его челюсть сжалась, прежде чем он сказал:

— Потому что я ненавижу игры.

— Какие игры?

— Какие игры? — Его глаза горели, и да — он был зол. — Ты завоевала своего драгоценного Майкла, но стоило мне дважды взглянуть на Алекс, как ты записываешь мне этот невероятный диск и бредишь о счастливых пенни таким образом, что я начинаю думать, что я и есть то пенни в этом конкретном сценарии. При этом ты в моей бейсбольной толстовке. Что ты со мной делаешь?

— Ты видел диск? — Я прикусила внутреннюю сторону щеки и задалась вопросом о том, сколько унижений может вынести человек, прежде чем это буквально убьёт его. Потому что, когда я представила инициалы из кетчупа, которые я нанесла на обложку компакт-диска, мне показалось, что я близка к тому, чтобы сгореть и плавно опуститься на землю в виде пепла.

Он засунул руки в карманы бомбера.

— Я не рассеянный, Лиз. Я также видел записку, промокшие продукты для смор и сломанный CD-плеер.

— О. — Я судорожно вздохнула, когда его тёмные глаза впились в меня. Затем я выпалила: — Так она тебе нравится?

Его брови нахмурились, как будто он не ожидал этого вопроса, что было справедливо, потому что я не ожидала, что задам его.

Но мне нужно было знать.

Он сглотнул, и я подумала, что он не собирается отвечать, но потом он сказал:

— Алекс замечательная.

— Оу. — Я надеялась, что по моему лицу не видно, насколько я была близка к тому, чтобы расплакаться, как один этот слог был подобен удару в живот. — Ну, ура. Мне нужно идти.

Я обошла его на шаг, но он схватил меня за руку и остановил.

— И это всё? Ты не собираешься объяснять, что всё это было?

— Теперь это не имеет значения.

— Может иметь.

— Не имеет, ясно? — Я пыталась говорить легко и непринуждённо, как будто меня всё устраивает, когда он опустил руку. — Я записала диск и устроила неловкую сцену, потому что поняла, что Майкл — не тот человек, о котором я не могу перестать думать, и я хотела сказать тебе об этом. То есть, он замечательный, но быть с ним — это не то же самое, что есть с тобой гамбургеры, или тайком пробираться в Секретную зону, чтобы делать смор и смотреть на звёзды, или ругаться с тобой за место на парковке. Но мне потребовалось слишком много времени, чтобы понять это, и теперь ты с Алекс.

Он открыл рот, но я покачала головой.

— Нет. Всё нормально — я понимаю. Она безупречна и мила, и как бы мне ни было неприятно это говорить, ты заслуживаешь кого-то вроде неё. — Я глубоко, прерывисто вздохнула, когда эти тёмные глаза заставили меня пожалеть обо всём, что я сделала, чтобы